СРАВНИТЕЛЬНАЯ ОЦЕНКА МЕРТВОРОЖДАЕМОСТИ ПОСЛЕ 22 И 28 ПОЛНЫХ НЕДЕЛЬ ГЕСТАЦИИ В ГЯНДЖИНСКОМ ПЕРИНАТАЛЬНОМ ЦЕНТРЕ

06-01-2017

Введение. Мертворождаемость является важным медико-биологическим, социодемографическим критерием неблагополучия в общественном здоровье и здравоохранения. Определения мертворождаемости одобренное ВОЗ-ом, которое требует не принимать во внимание сроки беременности практически во всех странах применяется с оговоркой. Наиболее часто мертворождение учитывается после 22 и 28 полных недель гестации (при массе плода 500 и 1000 граммов). При анализе мертворождаемости страдает адекватность сравнения из-за разного подхода национальных служб здравоохранения при регистрации случаев мертворождения [1-8]. В Азербайджане до 2015 года в официальной статистике служб здравоохранения мертворож­дение включало случаи анте и интранатальной гибели плода при сроке беременности 28 полных недель и массе плода 1000 грамм и более. С 2015 года решением Правительство страны введено новый порядок учета, который предусматривает регистрацию мертворождения при 22 полных недель гестации и более. В этой связи организационно-методическое значение имеет сравнительная оценка мертворож-даемости после 22 и 28 полных недель гестации, которая дает характеристику исходного состояния соотношения риска мертворождаемости при переходе к новому порядку её учета.

Цель исследования: сравнительная оценка уровня и факторов риска мертворождаемости при разных вариантах её учета (после 22 полных недель – I вариант, после 28 полных недель – II вариант).

Материалы и методы исследования. Исследование проводилось ретроспективно по материалам Гянджинского перинатального центра, который является типичным родовспомогательным учреждением II этапа для городского населения. Источником первичной информации явилась история родов, которая была изучена сплошным охватом за 2012-2014 годы (всего 14761 случаев рождения плода массой тела 500 грамм и более). Определялась доля мертворожденных среди родившихся массой тела 500 грамм и более (гестационный возраст 22 полных недель и более) и 1000 грамм и более (гестационный возраст 28 полных недель и более), средняя ошибка долей и 95% доверительный интервал долей [9]. Эти показатели были рассчитаны: за каждый календарный 2012, 2013 и 2014 годы, за 2012-2014 годы, в группах матерей по возрасту (15-17, 18-19, 20-24, 25-29, 30-34, 35 лет и более). По паритету (первые, вторые, третьи и последующие роды), индексу масса тела (до 25кг/м² и более 25 кг/м²), с артериальной гипертензией и сахарным диабетом.

Достоверность различия между группами оценивалась критерием Z (при парном сравнение) и χ² (при сравнение 3-х и более групп). Связь риска мертворождаемости с массой тела новорожденного и с возрастом матери изучалась методом корреляционного анализа, математическая модель этой связи выбиралась регрессионным анализом [9].

Полученные результаты. Данные о мертворождаемости после 22 и 28 полных недель гестации и более приведены в таблице 1.

Таблица  №1

Мертворождаемость в Гянджинском перинатальном центре

 

Уровень мертворождаемости среди родившихся после 22 и 28 полных недель гестации друг от друга существенно отличается. Мертворождаемость среди родившихся после 22 и 28 полных недель гестации в 2012 году 6,9 раз, в 2013 году6,6 раз и 1,8 раз в 2014 году выше уровня мертворождаемости среди родившихся после 28 полных недель гестации (соответственно: 0,80; 0,61 и 0,59%).

Уровень мертворождаемости среди родившихся после 28 полных недель гестации друг от друга за 2012-2014 годы достоверно не отличается. Уровень мертворождаемости среди родившихся после 22 полных недель гестации за эти годы существенно снизилось (5,52% в 2012 году, 1,09% в 2014 году).

Данные о мертворождаемости в группах по градациям социо-демогра­фи­ческих факторов приведены в таблице 2.

Таблица  №2

Мертворождаемость в зависимости от социо-демографических факторов

 

Мертворождаемость среди родившихся после 22 полных недель гестации от матерей в возрасте 15-17 (95% ДИ: 2,66-6,09%) и 18-19 (95% ДИ: 2,96 – 4,45%) лет друг от друга достоверно не отличалась (р>0,05), но была больше, чем мертворождаемость от матерей в возрасте 20 – 24 лет (95% ДИ: 2,48 – 3,52%), наименьшая величина уровня мертворождае-мости после 22 недель гестации отмечалась в возрастной группе за 34 лет (95% ДИ 1,22-2,34%), а максимальная – в возрастной группе старше 35 лет (95% ДИ: 3,96 – 6,68%). Связь возраста матери и (х) уровня мертворождаемости после 22 полных недель гестации (у) хорошо описывается (R²=0,874) уравнением регрессии: 

у=0,0005х⁴-0,0559х³+2,1223х²−34,91х+213,76

Основной тренд зависимости является постепенное снижение показателя с возрастом и резкий рост после 35 лет.

Мертворождаемость среди родившихся после 28 полных недель гестации составляла при возрасте матери 15-17 лет − 2,16% (95% ДИ: 0,93-3,39%), 18-19 лет – 1,04% (95% ДИ: 0,63-1,45%), 20-24 лет – 0,43% (95% ДИ: 0,23-0,63%), 25-29 лет – 0,45% (95% ДИ: 0,23-0,68%), 30-34 лет – 068% (95% ДИ: 0,33 – 1,03), 35 лет и старше 1,16% (95% ДИ: 0,49-1,93%). Основной тренд возрастной динамики риска мертворождаемости является снижение и описывается следующим уравнением регрессии:

у=0,0012х³+0,1034х²−2,8997х+26,976 (R²=0,9966)

Мертворождаемость была минимальная при вторых родах (2,5% после 22 полных недель, 0,52% после 28 полных недель гестации). При первых, 3 и более порядковых номерах родов уровень мертворождаемости был достоверно выше, чем при вторых родах.

При избыточной массы тела женщины, наличие у нее артериальной гипертензии и сахарного диабета наблюдалось достоверное повышение уровня мертворождаемости (таблица 2).

Обсуждение полученных результатов. В Томской области Российской Федерации мертворождаемость среди родившихся после 28 полных недель гестации составляла 10,65‰ в 2000 году и снизилась до 3,7‰ в 2010 году [3]. В Южной Африке мертворождаемость среди родившихся массой тела 1000 грамм и более колебалась в интервале 18-22‰ [6]. В городе Гянджа этот показатель за 2012-2014 годы составлял 8,0-5,9‰, который существенно ниже, чем в Южной Африке и немного больше, чем в Томске.

Мертворождаемость среди родившихся массой тела 500 грамм и больше (22 недель гестации и более) в Южной Африке 1,3 раза, в Томске до 2-х раз, в Гяндже больше 5 раз превышала таковую среди родившихся массой тела 1000 грамм и более. Очевидно, что в Гяндже отличительный особенностью является высокий риск мертворождаемости в интервале 22-27 недель гестационного возраста. Это свидетельствует о том, что после перехода на новый порядок учета мертворождаемости, предусмотренного решением. Правительства, в Гяндже будет увеличиваться перинатальная смертность за счет мертворождаемости в 22-27 недель гестационного возраста.

Наши данные о роли социо-демографических факторов в формирование риска мертворождаемости в основном соответствует с данными английских ученых, полученные в Лондонском госпитале [5]. Однако, имеются определенные отличительные особенности:

−                наименьший риск мертворождаемости среди родившихся после 22 полных недель по нашим данным приходится на возраст 30-34, а по данным [5] на возраст 25-29 лет;

−                уровень мертворождаемости среди родившихся массой тела 500 грамм и больше в Гяндже (35,2‰) больше, чем в Лондоне (7,3‰).

Выводы

1.По данным Гянджинского перинатального центра мертворождаемость среди родившихся после 22 и 28 полных недель гестации (соответственно: 3,52 и 0,66%) друг от друга существенно отличается, что будет серьезной причиной роста перинатальной смертности после внедрения международного порядка учета живорождения.
2.Возраст матери (15-17, 35 лет и более), паритет (первый, третий и более порядковый номер родов), индекс массы тела беременной женщины (>25 кг/м²), сахарный диабет и артериальная гипертензия существенно повышают риск мертворождаемости.
3.В Гянджинском перинатальном центре прослеживается устойчивая тенденция снижения мертворождаемости, как среди родившихся после 28 полных недель гестации, так и среди родившихся после 22 полных недель гестации.

 

ƏDƏBİYYAT - ЛИТЕРАТУРА– REFERENCES:

1. Агаев Ф.Б., Нагдалиев А.С., Алиева К.Д. Критериальная значимость перинатальных потерь при оценке эффективности медицинской помощи // Общественные здоровой здравоохранения 2013, №1. с.24-32.
2.Кравченко Е.Н., Синицына С.С., Микмутина А.В. К вопросу о переходе на международные критерии регистрации рождения детей в субъектах Российской Федерации на примере Омской области // Здравоохранение Российской Федерации. 2012, №5, - с. 37-40
3.Нагорняк Ю.Г.,  Волкотруб Л.П., Красутская А.Ю. Анализ заболеваемости беременных, уровня рождаемости и состояния здоровья новорожденных детей в г. Томск // Здравоохранение Российской Федерации. 2014, №4. с. 37-41
4.Суханова Л.П. Родовспоможение в России в условиях реализации национального проекта «Здоровье» // Здравоохранение Российской Федерации. 2012, №5. с. 39-36
5.Penn N., Oteng-Ntim E., Oakley L. and Doyle P. Ethnic variation in stillbirth risk and the role of maternal obesity: analysis of routine data from a London maternity unit // BMC Pregnancy and Childbirth. 2014, 14:404
6.Michalov J., Chola L., McGee Sh. et all. Triple return on investment: the cost and impact of 13 interventions that could prevent sill births and save the lives of mo­thers and babies in South Africa // BMC Pregnancy and Childbirth. 2015, 15:39
7.Мамедова С.Н. Распространенность и сочетаемость факторов высокого риска перинатальных потерь в городах Азербайджана // Казанский медицинский журнал, 2016, Т.97, №4, с. 634-637
8.Мамедова С.Н. Перинатальные потери в зависимости от срока гестации в регионах с разным потенциалом родовспомогательной службы (на примере Бардинского и Бейлаганского районов) // Общественное здоровье и здравоохранения, 2016, №2, с.27-30
9.Стентон Г. Медико-биологическая статистика. Москва. Практика. 1999.459 с.