SAĞLAMLIQ

УЛЬТРАСТРУКТУРНЫЕ ОСОБЕННОСТИ ПЕЧЕНИ КРЫС ПРИ ВОЗДЕЙСТВИИ ИММУНОДЕПРЕССАНТОВ

05-06-2019

Лекарственные поражения печени занимают значительное место в общей структуре патологии печени, хотя их истинную распространенность оценить затруднительно [1]. Согласно эпидемиологическим данным клиники Мейо (США), ежегодно регистрируется около 20 новых случаев лекарственного поражения печени на 100000 населения, а идиосинкратическое медикаментозное повреждение признается причиной 11% случаев острой печеночной недостаточности [2].

Наиболее часто гепатотоксические эффекты встречаются у лиц, вынужденных длительно принимать лекарственные препараты, неблагоприятно воздействующие на печень: статины, некоторые антибиотики, нестероидные противовоспалительные, противовирусные и психотропные препараты, лекарственные средства, используемые для лечения ревматических заболеваний, в том числе и иммунодепрессанты [3]. Одним из новых мощных иммуносупрессивных препаратов цитостатического механизма действия является морфолиноэтиловый эфир микофеноловой кислоты – микофенолата мофетил (ММФ). Этот препарат нарушает синтез гуанозиновых нуклеотидов, ингибируя инозинмонофосфатдегидрогеназу, угнетает пролиферацию T- и B-лимфоцитов и продукцию антител [4;5]. В последнее десятилетие ММФ широко применяется в трансплантологии и для лечения аутоиммунных заболеваний, в том числе рекомендуется в качестве препарата выбора при аутоиммунном гепатите и пересадке печени [6;7]. Результаты сравнительных исследований разных схем лечения показывают низкую гепатотоксичность препарата, что выгодно отличает его от ряда других наиболее часто используемых иммунодепрессантов [8; 9; 10]. В качестве основных побочных эффектов ММФ большинство исследователей отмечают гастроинтестинальные симптомы и миелотоксичность, однако среди более редких осложнений терапии данным препаратом наблюдается повышение уровней печеночных аминотрансфераз в крови [11;12]. Наряду с этим, имеются сообщения об отдельных случаях острого гепатита, ассоциированного с приемом ММФ [13;14].

Известно, что MMФ вызывает выраженное ингибирование клеточного деления, увеличение уровня свободных радикалов, активацию перекисного окисления липидов, порождает повреждения ДНК и снижение митохондриального мембранного потенциала [15]. В миеломных клетках ММФ индуцирует апоптоз по митохондриальному пути активации, осуществляемому через повышение активности caspase-3 [16]. И хотя лимфоидные клетки в большей степени подвержены ингибирующему действию ММФ на инозинмонофосфатдегидрогеназу по сравнению с гепатоцитами, в последних также нельзя исключить подобный вышеописанному эффект препарата.

Исследователями отмечено, что продолжительное применение ММФ не вызывает фибротических изменений в печени. Так, при наблюдении пациентов, имеющих рецидив НСV-гепатита после трансплантации печени, не было зарегистрировано отличий в степени фиброза печени при долгосрочном использовании ММФ по сравнению с группой без иммуносупрессии [17;18]. Это может быть обусловлено прямым антифиброзным эффектом ММФ, который заключается в торможении экспрессии коллагена фибробластами [19]. Прямое антифибротическое действие ММФ может тормозить развитие вторичного, обусловленного повреждением гепатоцитов, ремоделирования соединительнотканного матрикса печени.

Как видно из приведенного обзора литературы, фармакологические эффекты ММФ всесторонне затрагивают метаболизм в гепатоците и других клетках печени, что, несомненно, должно находить отражение в их структурной организации. Ранее нами было показано [20], что введение данного препарата не сопровождается развитием морфологических признаков лекарственного поражения печени, регистрируемых на светооптическом уровне. Однако влияние ММФ на ультраструктурные характеристики клеток печени в литературе не отражено, что и послужило научной идеей данного исследования.

ЦельИзучить влияние лекарственного средства ММФ на ультраструктуру печени крыс.

Материалы и методыЭксперимент выполнен на 24-х белых беспородных крысах-самцах средней массой 200-240 г, содержащихся на стандартном рационе вивария без ограничения доступа к воде. Проведение исследования одобрено комитетом по биомедицинской этике учреждения образования «Гродненский государственный медицинский университет» (протокол №2 от 06.01.2015 г.). Крысы были взяты в эксперимент методом случайной выборки и разделены на 4 группы: контроль и три опытные, по 6 особей в каждой группе. Животным опытных групп внутрижелудочно через зонд вводили суспензию препарата ММФ в дозе 40 мг/кг/сутки: группа «ММФ-7» – ММФ на протяжении 7 суток, группа «ММФ-7+7» – ММФ 7 суток с последующей отменой препарата на 7 суток,  группа  «ММФ-14» – ММФ на протяжении 14 суток. Контрольные животные (группа «Контроль») получали внутрижелудочно эквиобъемное количество 0,9% раствора натрия хлорида. За 12 часов до забоя животных лишали пищи с сохранением воды в качестве источника питья.

По окончании эксперимента животных умерщвляли путем одномо-ментной декапитации гильотинным способом с отбором образцов печени для электронно-микроскопического исследования. Образцы фиксировали в 1% осмиевом фиксаторе, обезвоживали и заключали в эпоксидную смолу. Ультратонкие срезы изготавливали на микротоме Leica EM UC7 (Leica, Austria) и изучали в электронном микроскопе JEМ-1011 (JEOL, Japan) при увеличениях 10 000-50 000 и ускоряющем напряжении 80 кВт. Для получения снимков и обработки изображений использовался комплекс из цифровой камеры Olympus Mega View III (Germany) и программы iTEM (Version 5,0 (Build 1224); Serial Number A3766900-7E852FAB)  (JEOL, Japan).

Для комплексной оценки ультраструктурных изменений в печени проводили морфометрический анализ основных органоидов гепатоцитов: митохондрий (Мх), гранулярной эндоплазматической сети (ГрЭС) и ядер. При изучении митохондрий использовались несколько групп параметров: количественные, комплексные, объемные, топологические и денситомет-рические. В том числе рассчитывали коэффициент внутренних мембран митохондрий (КВММ) (мкм^-1)  по формуле: КВММ= (Р+2L)∙n, где Р – средний периметр митохондрии, L – средняя длина крист в 1 митохондрии, n – количество митохондрий на единицу тестируемой площади  цитоплазмы гепатоцита.

Результаты количественных измерений оценивали с помощью статистического пакета Statistica 10.0 (Серийный номер AXAR207F394425FA-Q)методами непараметрической статистики: вычисляли медиану, нижний и верхний квартили, данные представляли в форме Ме (LQ, UQ). Морфометрические показатели от животных разных групп сравнивали с применением критерия Манна-Уитни. Результаты считали статистически значимыми на уровне 95% (р <0,05).

Результаты и их обсуждениеХарактер и интенсивность ультраструк-турных изменений в печени, индуцируемых ММФ, были неоднозначны в разных участках дольки. Гепатотоксический эффект ММФ проявлялся, прежде всего, со стороны микрососудистой системы. После короткого срока применения препарата (ММФ-7 суток) у 80% животных в центролобулярных областях печеночных долек местами наблюдался отек цитоплазмы и редукция микроворсинок на сосудистом полюсе гепатоцитов (рис.1). При этом каких-либо существенных деструктивных изменений цитоплазматических компартментов в прилежащих гепатоцитах не регистрировалось.

 Рис.1.  «ММФ–7». Отек цитоплазмы и редукция микроворсинок на сосудистом полюсе гепатоцитов в центролобулярной области дольки. Отсутствие деструктивных изменений цитоплазматических компартментов в прилежащих гепатоцитах. х15 000. Масштабный отрезок равен 2 мкм.

В перипортальной области печеночной дольки отмечались локальные деструктивные изменения эндотелиальной выстилки в виде гипертрофии тела эндотелиальных клеток, набухания и разветвления их отростков. Последнее сопровождалось расширением перикапиллярного пространства Диссе, гиперплазией и удлинением микроворсинок со стороны гепатоцитов (рис.2), что может быть обусловлено усилением процессов межтканевого обмена. 

Рис.2. «ММФ–7». Расширение перикапиллярного пространства Диссе, гиперплазия и удлинение микроворсинок со стороны гепатоцитов в перипортальной области дольки. Гипертрофия эндотелиальной клетки, сопровождаемая набуханием и разветвлением ее отростков. х10 000. Масштабный отрезок равен 2 мкм.

Через 7 суток после отмены препарата («ММФ – 7+7») у 80% животных  изменения на сосудистом полюсе гепатоцитов в виде локального отека цитоплазмы и редукции микроворсинок сохранялись.

В печени животных всех опытных групп выявлялись мелкие очаги внутридольковой инфильтрации, в составе которых находились лимфоциты, макрофаги, эритроциты (рис.3), кое-где обнаруживались единичные нейтрофилы и эозинофилы. В группе «ММФ–7+7» очаги инфильтрации обнаруживались чаще, чем в других опытных группах. Последнее, предположительно, может быть связано с восстановлением активности иммунной системы.

Клетки Купффера, как правило, находились в состоянии высокой фагоцитарной активности (рис.3), их количество и активность возрастали с увеличением  продол

Рис.3. Группа «ММФ–7». Мелкий очаг внутридольковой инфильтрации, в составе которого находится лимфоцит, несколько эритроцитов и «свободный» макрофаг, содержащий крупную фагосому. х8 000. Масштабный отрезок равен 5 мкм.

Местами обнаруживались коллагенпродуцирующие клетки Ито, структура которых указывала на их активное состояние, предшествующее трансфор-мации в миофибробласты. Однако существенного возрастания фиброза не наблюдалось. Лишь в группе «ММФ–14» чаще обнаруживались пучки коллагеновых волокон как в перикапиллярном, так и в межклеточном пространстве.

 Рис.4. Группа «ММФ–14». Фрагмент гипертрофированной клетки Купффера (макрофаг) в состоянии высокой фагоцитарной активности. х12 000. Масштабный отрезок равен 2 мкм.

При всех сроках и способах воздействия ММФ возрастали внутриклеточные адаптивные и детоксикационные процессы в печени. Об этом свидетельствовало состояние ядерного и митохондриального аппаратов, шероховатой и гладкой эндоплазматической сети в гепатоцитах, а также наличие у всех животных «темных» клеток, появление которых связывают с возрастанием репаративных процессов в печени. В этих клетках, как правило, цитоплазматические компартменты многочисленны, но выявляются неотчетливо (рис.5).

 Рис.5. Группа «ММФ 7+7». «Темные» и «светлые» гепатоциты в дольке печени. х5 000. Масштабный отрезок равен 5 мкм.

Во всех экспериментальных группах в большинстве «светлых» гепатоцитов ядра находились в состоянии высокой биосинтетической активности: овальная форма, мелкозернистый хроматин в кариоплазме, одно-два ядрышка с преимущественно гранулярным компонентом, многочисленные поры в ядерной оболочке (рис.6).

Тем не менее, морфометрические измерения показали, что в группе «ММФ–7» количество пор в ядерной оболочке достоверно снижалось в 1,2 раза по сравнению с контрольной группой, в то время как в группе «ММФ–14» этот показатель достоверно повышался в 1,3 раза по сравнению с предыдущей группой и восстанавливался до контрольного уровня.

Рис.6. Группа «ММФ–7». Ядро гепатоцита в состоянии высокой биосинтетической активности: овальная форма, мелкозернистый хроматин в кариоплазме, два ядрышка с преимущественно гранулярным компонентом, многочисленные поры в кариолемме. х12 000. Масштабный отрезок равен 2 мкм.

По истечении 7 суток отмены после недельного воздействия ММФ значения этого показателя находились  между таковыми для групп «ММФ-7» и контролем (таблица 1). 

 Рис. 7. Группа «ММФ–7+7»: а) митохондрии, содержащие матрикс умеренной электронной плотности, отчетливые кристы, нерасширенные интракристные промежутки. х50 000; масштабный отрезок равен 0,5 мкм. б) митохондрии овальной, бобовидной и удлиненной формы. х20 000; в) гантелеобразные формы митохондрий. х25 000; г) гиперфункциональные мегамитохондрии. х20 000.  Масштабный отрезок на рис. б), в), г) равен 1 мкм.

 

Таблица  №1

Морфометрические параметры гепатоцитов крыс.

Морфометрические параметры	Median [LQ-UQ]
	Контроль	ММФ - 7	ММФ - 14	ММФ- 7+7
Митохондрии (Мх)
Средняя суммарная площадь сечений Мх на 100 мкм2 цитоплазмы, мкм2	25,3 [24,6-29,9]	24,7 [24,6-25,1]	29,3 [28,9-30,4]	31,5 [28,7-32,6]*○
Среднее количество Мх на 100мкм2 цитоплазмы, шт.	73,3 [72,6-86,3]	76,6 [75,8-77,2]	83,7 [77,7-85,6]	98,8 [80,7-105,2]*○
Доля делящихся Мх, %	3,49 [3,24-3,87]	2,27■ [1,67-2,41]	2,00■ [1,92-2,22]	2,11■ [1,76-2,91]
Доля измененных Мх, %	0,22 [0,18-0,23]	0,20 [0,19-0,21]	0,18 [0,00-0,19]	0,21 [0,20-0,39]
Area (средняя площадь сечения 1 Мх), мкм2	0,35 [0,34-0,36]	0,32 [0,32-0,33]	0,34 [0,32-0,38]	0,33 [0,27-0,37]
Perimeter (средний периметр 1 Мх), мкм	2,45 [2,36-2,55]	2,32 [2,27-2,33]	2,38 [2,33-2,45]	2,37 [2,20-2,49]
Aspect Ratio (соотношение сторон)	1,87 [1,87-2,00]	1,79 [1,77-2,01]	1,81 [1,81-1,92]	1,90 [1,83-2,04]
Elongation (фактор элонгации)	1,97 [1,92-2,07]	1,85 [1,84-2,08]	1,91 [1,87-2,01]	1,98 [1,91-2,10]
GrayValue Mean (средняя относительная электронная плот­ность  Мх)	104,0 [98,3-111,6]	104,8 [102,0-107,5]	121,8■● [117,3-122,4]	103,6 [100,7-117,6]
ECD (диаметр эквивалентного круга)	0,64 [0,63-0,65]	0,61 [0,61-0,61]	0,62 [0,62-0,67]	0,62 [0,56-0,64]
Diameter Max	0,927 [0,895-0,977]	0,866 [0,855-0,899]	0,902 [0,875-0,902]	0,917 [0,865-0,947]
Diameter Min	0,502 [0,495-0,519]	0,490 [0,482-0,497]	0,494 [0,490-0,548]	0,468 [0,442-0,519]
Diameter Mean	0,81 [0,78-0,86]	0,76 [0,75-0,79]	0,80 [0,77-0,80]	0,80 [0,76-0,83]
Sphericity (сферичность)	0,35 [0,31-0,36]	0,37 [0,32-0,39]	0,38 [0,36-0,38]	0,35 [0,30-0,36]
Shape Factor (фактор формы)	0,72 [0,71-0,74]	0,76 [0,72-0,76]	0,74 [0,72-0,76]	0,73 [0,72-0,73]
Средняя суммарная длина крист в 1 Мх, мкм	1,01 [0,99-1,19]	1,35 [1,23-1,72]	2,42■○ [1,67-2,77]	1,34 [1,15-1,67]
Среднее количество крист в 1 Мх, шт	6,3 [6,2-7,2]	7,7 [7,6-10,9]	13,2■ [7,8-15,4]	8,9■ [7,5-12,3]
Средняя длина 1 кристы, мкм	0,166 [0,162-0,182]	0,159 [0,158-0,160]	0,168 [0,145-0,172]	0,150■● [0,136-0,152]
КВММ, мкм-1	3,84 [3,23-4,10]	3,94 [3,89-4,44]	4,73■● [4,63-6,21]	4,62■● [4,50-4,76]
Гранулярная эндоплазматическая сеть (ГрЭС)
Кол-во рибосом на 10 мкм  протяженности цистерны ГрЭС, шт.	235,3 [223,8-239,6]	226,5 [221,5-232,9]	218,7 [209,7-240,7]	175,2■● [165,2-186,1]
Ядро
Кол-во пор на 10 мкм ядерной оболочки, шт.	9,45 [9,00-9,80]	7,90■ [7,40-8,20]	10,30● [8,80-10,50]	8,30 [7,60-9,40]

■ – достоверность (р < 0,05) по сравнению с контролем;

● – достоверность (р < 0,05) по сравнению с группой «ММФ–7»;

* - тенденция к достоверности (р < 0,10) по сравнению с контролем;

○ - тенденция к достоверности (р < 0,10) по сравнению с группой «ММФ–7».

Ультрамикроскопическая картина, наблюдаемая в «светлых» гепато-цитах во всех исследованных группах, характеризовалась структурной гетеро-генностью клеточных компонентов и неравномерным их распределением между разными гепатоцитами, а также в пределах одной клетки. Митохондрии отличались полиморфизмом. Преобладали органеллы, которые содержали матрикс умеренной электронной плотности, различное количество отчетливых крист и нерасширенные интракристные промежутки (рис.7а).

При этом в одних клетках большинство митохондрий имели овальную и бобовидную форму, а также было велико число удлиненных форм (рис.7б). В других гепатоцитах чаще выявлялись органеллы, имеющие гантелевидную форму (рис.7в), которая предшествует их делению. Нередко обнаруживались так называемые мегамитохондрии, которые характеризовались крупными размерами, нерегулярной формой, матриксом умеренной электронной плотности и большим количеством крист (рис.7г), что указывает на их  повышенную функциональную активность. Визуально регистрируемый полиморфизм митохондрий в гепатоцитах всех экспериментальных групп находился в соответствии с отсутствием отличий между группами в цифровом показателе фактора формы, который определяет степень митохондриальных разветвлений. Также отсутствовали достоверные различия между другими морфометрическими показателями, характеризующими форму органелл, такими как фактор элонгации, сферичность, соотношение сторон, ECD (таблица 1). Цифровые значения в опытных группах были сопоставимы с данными показателями органелл у контрольных животных.

В группе «ММФ – 14» визуально число митохондрий и число в них крист во многих гепатоцитах было бόльшим по сравнению с контролем и другими опытными группам. Морфометрические исследования показали увеличение цифровых значений по количеству митохондрий на тестовой единице цитоплазмы гепатоцитов в данной группе по сравнению с контролем и группой «ММФ–7», но различия оказались недостоверными (таблица 1), что может объясняться большим разбросом данных ввиду отмеченной выше значительной гетерогенности по распределению органелл в разных гепатоцитах. При оценке электронной плотности матрикса митохондрий визуально она была одинаково и стабильно умеренной во всех эксперименталь-ных группах, в то время как морфометрически денситометриический показатель («gray value») оказался достоверно выше в группе «ММФ–14» по сравнению с контрольной группой и группой «ММФ–7». Этот показатель согласовывался со значительным увеличением количества крист в одной Мх (в 2,09 раза по сравнению с контролем и в 1,7 раза по сравнению с группой «ММФ–7») и общей протяженности крист в одной Мх (в 2,4 раза и 1,8 раза соответственно) (таблица 1). Вероятно, это и обуславливает повышенные цифровые показатели электронной плотности матрикса митохондрий.

В группе с отменой препарата  «ММФ–7+7» отмечена тенденция к возрастанию количества митохондрий в 1,35 раза по сравнению контролем и в 1,29 раза по сравнению с группой «ММФ–7». Такая же тенденция наблюдалась в этой группе по показаниям общей средней площади сечений митохондрий на единице тестовой площади цитоплазмы гепатоцитов (в 1,25 и в 1,28 раза соответственно).

Морфометрический анализ тестируемых снимков показал достоверное снижение числа делящихся форм митохондрий во всех опытных группах по сравнению с контролем. Местами среди основной популяции гепатоцитов обнаруживались единичные клетки, в которых многие митохондрии имели набухший, просветленный матрикс, укороченные и редуцированные кристы, которые характеризуются пониженным биосинтетическим и биоэнергети-ческим потенциалом («измененные Мх») (рис.8). Впоследствии это может привести к активации апоптоза по митохондриальному пути. Подобные вышеописанным органеллы выявлялись во всех экспериментальных группах, но в группе с отменой препарата (7+7) они наблюдались реже, а у контрольных животных регистрировались лишь единичные измененные митохондрии в отдельных гепатоцитах. Однако морфометрически данные отличия не были достоверными (таблица 1). Возможно, это связано с тем, что подобные митохондрии встречались нерегулярно и были неравномерно локализованы в пределах дольки, поэтому на тестируемых площадях их количество существенно не отличалось.

Гранулярная эндоплазматическая сеть (ГрЭС) в группах «ММФ-7» и «ММФ-14» была значительно активирована, и в перипортальных и интермедиальных областях дольки представлена многочисленными параллельно ориентированными цистернами с множеством связанных рибосом (рис.9), и малочисленными и неупорядоченными в – центролобулярных областях (рис.10). В последних одновременно возрастало количество профилей гладкой эндоплазматической сети (рис.10), с повышенной функциональностью которой связаны детоксикационные процессы в печени. При этом наблюдалась дегрануляция ГрЭС, сопровождаемая увеличением числа профилей ГлЭС. В группе при более длительном воздействии («ММФ–14») этот морфологический признак был менее выражен, в то время как количество цистерн ГрЭС со связанными рибосомами во многих гепатоцитах визуально было бόльшим. Таким образом, при более длительном токсическом воздействии препарата («ММФ–14») компенсаторные биосинтетические процессы в паренхиме печени возрастают. Наблюдаемая гипертрофия эндоплазматичееского ретикулума может быть проявлением адаптивных реакций ответа непроцессированных белков (unfolded protein response), наблюдаемого при так называемом стрессе

Рис.8. Группа «ММФ –7». Фрагмент гепатоцита, в цитоплазме которого преобладают измененные митохондрии, отличающиеся набухшим, просветленным матриксом, укороченными и редуцированными кристами. х20 000. Масштабный отрезок равен 1 мкм.

эндоплазматического ретикулума (ER stress) [21;22], который, в свою очередь, может вызывать липогенез и формирование липидных капель в гепатоцитах [23], а также активировать аутофагию, апоптоз [24] и влиять на митохондриальную динамику и морфологию [25]. Наименьшая активность ГрЭС отмечалась в группе с отменой препарата («ММФ–7+7»), что согласовывалось с морфометрическими измерениями, которые показали существенное достоверное снижение количества связанных рибосом в этой группе (таблица 1). Последнее свидетельствует о снижении биосинтетической активности в гепатоцитах, что может быть связано с торможением компенсаторных процессов после отмены препарата.

Во всех опытных группах регистрировалась активация комплекса Гольджи, локализованного на билиарном полюсе клеток. При этом в группах «ММФ–7» и «ММФ–14» диктиосомы пластинчатого аппарата содержали  преимущественно секреторные вакуоли (рис.11). В области комплекса Гольджи локализовались  первичные лизосомы и вторичные липидолизосомы (рис.11). В группе с отменой препарата  (ММФ –7+7) по сравнению с контролем было увеличено число выявляемых стопок Гольджи, которые состояли преимущественно из параллельных мембран (рис.12).

Рис.9. Группа «ММФ – 7». Хорошо развитая ГрЭС в перипортальной области дольки, митохондрии – промежуточного типа. х20 000. Масштабный отрезок равен 1 мкм.

Рис.10. Группа «ММФ–7». Билиарный полюс двух гепатоцитов. Гиперплазия нерасширенных профилей ГлЭС, желчный капилляр с многочисленными микроворсинками, умеренное число первичных лизосом. х20 000. Масштабный отрезок равен 1 мкм.

 Отмечалось незначительное возрастание в цитоплазме гепатоцитов числа мелкокапельных липидных включений, неравномерно локализованных в дольке, более выраженное при длительном воздействии  ММФ («ММФ–14»). Увеличение количества липидов можно рассматривать как появление высокоэнергетического материала, идущего на усиление анаболических процессов, при этом наблюдался тесный топографический контакт митохондрий с липидными включениями. В то же время в группе «ММФ-14» чаще обнаруживались отдельные гепатоциты с повышенным содержанием липидных включений, что может быть признаком начальных дистрофических процессов в печени.

 Рис.11. Группа «ММФ–7». Хорошо развитый комплекс Гольджи с преимущественным содержанием вакуолей. В области комплекса Гольджи – вторичные лизосомы, содержащие липидные глобулы. Локальная редукция микроворсинок в желчном канальце. х30 000. Масштабный отрезок равен 1 мкм.

 Со стороны желчевыводящей системы существенных изменений не зарегистрировано: эпителиальные клетки желчных протоков характеризовались типичной кубической формой, желчные капилляры содержали многочисленные микроворсинки (рис.10,12), в некоторых – имела место их редукция (рис.11).

Рис.12. Группа «ММФ–7+7». В цитоплазме гепатоцита – четыре диктиосомы комплекса Гольджи,  состоящие  преимущественно из параллельных цистерн. В желчном канальце – многочисленные микроворсинки. х30 000. Масштабный отрезок равен 1 мкм.

 Таким образом, внутрижелудочное введение ММФ по описанной схеме вызывает умеренные, в разной степени выраженные ультрамикроскопические изменения в печени крыс всех опытных групп.

Краткосрочное воздействие препарата («ММФ–7») индуцировало  повышение биосинтетических и секреторных процессов в гепатоцитах,  морфологическим проявлением которых являлось активное состояние ядерного аппарата, развитая гранулярная эндоплазматическая сеть, многочисленные митохондрии, ультраструктура которых соответствовала их оптимальному биосинтетическому и биоэнергетическому состоянию, а также структура пластинчатого комплекса Гольджи. В то же время отмечалось усиление детоксикационной функции, о чем свидетельствовала  гиперплазия профилей ГлЭС.

При более продолжительном воздействии токсического агента («ММФ–14») компенсаторные процессы в гепатоцитах возрастали. Гипоплазия ГлЭС  (основной системы, метаболизирующей лекарственные препараты) может свидетельствовать об угнетении детоксикационной функции гепатоцитов в связи с бόльшим повреждением клеток.

ММФ вызывал умеренные локальные деструктивные изменения со стороны микрососудистого русла, более существенные через короткий промежуток времени воздействия ММФ (7 сут). Последнее может приводить к  нарушению обменных процессов в результате острого токсического влияния ММФ.

Морфологические признаки, наблюдаемые после семисуточной отмены препарата, свидетельствуют о снижении интенсивности компенсаторных процессов в связи с меньшим повреждением печеночной ткани.

ММФ при использованных схемах введения не оказывает существенного влияния на структурные компоненты желчевыводящей системы.

Выводы

Проведенные исследования показали, что, при всех использованных схемах введения, ММФ не приводит к существенным дистрофическим и деструктивным изменениям паренхиматозных клеток печени. Негативное воздействие препарата проявляется активацией внутриклеточных адаптивных процессов в гепатоцитах, усилением детоксикационной функции при коротком сроке воздействия и торможением при более длительной экспозиции, а также жировой дистрофией отдельных гепатоцитов и локальными морфо-функциональными нарушениями со стороны микрососудистого русла.

 

ƏDƏBİYYAT - ЛИТЕРАТУРА– REFERENCES:

 

1. Schvets NI, Bentsa TM. [The drug induced lesions of the liver associated with antibiotics administration].  Modern Gastroenterol. 2009;3(47):43-49.  Russian.

2. Leise MD, Poterucha JJ, Talwalkar JA. Drug-induced liver injury. Mayo Clin Proc. 2014;89(1):95-106. doi: 10.1016/j. mayocp.2013.09.016.

3. Ettel M, Gonzalez GA, Gera S, et al. Frequency and pathological characteristics of drug-induced liver injury in a tertiary medical center. Hum Pathol. 2017;68:92-98. doi: 10.1016/j.humpath.2017.08.029.

4. Kiang TKL, Ensom MHH. Population Pharmacokinetics of Mycophenolic Acid: An Update. Clin Pharmacokinet. 2018;57(5):547-558. doi: 10.1007/s40262-017-0593-6.

5. Olejarz W., Bryk D., Zapolska-Downar D. Mycophenolate mofetil – a new atheropreventive drug? Acta Pol. Pharm. 2014;71(3):353-61.

6. Fallatah HI, Akbar HO Mycophenolate mofetil as a rescue therapy for autoimmune hepatitis patients who are not responsive to standard therapy. Expert Rev Gastroenterol Hepatol. 2011; 5(4):517-22. doi: 10.1586/egh.11.45. 

7. Akamatsu N, Sugawara Y, Tamura S, et al. Efficacy of mycofenolate mofetil for steroid-resistant acute rejection after living donor liver transplantation. World J Gastroenterol. 2006;12(30):4870-2. PMCID: PMC4087622.

8. Ferjani H, El Arem A, Bouraoui A, et al. Boussema-Ayed I. Protective effect of mycophenolate mofetil against nephrotoxicity and hepatotoxicity induced by tacrolimus in Wistar rats. J Physiol Biochem. 2016;72(2):133-44. doi: 10.1007/s13105-015-0451-7.

9. Wagner M, Earley AK, Webster AC, et al. Mycophenolic acid versus azathioprine as primary immunosuppression for kidney transplant recipients. Cochrane Database Syst Rev. 2015;3(12):CD007746. doi: 10.1002/14651858.CD007746.pub2.

10. Tischer S and Fontana R.J. Drug-drug interactions and Idiosyncratic Hepatotoxicity in the Liver Transplant setting. J Hepatol. 2014;60(4):872–884. doi:  10.1016/j.jhep.2013.11.013.

11. Balal M, Demir E, Paydas S, et al. Uncommon side effect of MMF in renal transplant recipients. Ren Fail. 2005;27(5):591-4.

12. Hantash B, Fiorentino D. Liver enzyme abnormalities in patients with atopic dermatitis treated with mycophenolate mofetil. Arch Dermatol. 2006;142:109–10. DOI:10.1001/archderm.142.1.109.

13. Dourakis SP, Boki K, Soultati AS, et al. Acute hepatitis following mycophenolate mofetil administration for ANCA-positive vasculitis. Scan J Rheumatol. 2007; 36(3):237–239. DOI: 10.1080/03009740600844274.

14. Nguyen RH, Cruz PD. Hepatitis Due to Mycophenolate Mofetil Used to Treat Atopic Dermatitis and Allergic Contact Dermatitis. Dermatitis. 2014;25(5):284–285. doi:10.1097/DER.0000000000000074.

15. Ferjani H., Achour A., Bacha H., Abid S. Tacrolimus and mycophenolate mofetil associations: Induction of oxidative stress or antioxidant effect? Hum Exp Toxicol. 2015;34(11):1119-1132. doi: 10.1177/0960327115569812.

16. Takebe N, Cheng X, Fandy TE, et al. IMP dehydrogenase inhibitor mycophenolate mofetil induces caspase-dependent apoptosis and cell cycle inhibition in multiple myeloma cells. Mol Cancer Ther. 2006;5(2):457-466. doi:10.1158/1535-7163.MCT-05-0340.

17. Manzia TM, Angelico R, Ciano P, et al.  Impact of immunosuppression minimization and withdrawal in long-term hepatitis C virus liver transplant recipients. World J Gastroenterol. 2014;20(34):12217-12225. DOI: 10.3748/wjg.v20.i34.12217.

18. Manzia TM, Angelico R, Toti L, et al. Long-term, maintenance MMF monotherapy improves the fibrosis progression in liver transplant recipients with recurrent hepatitis C. Transplant International. European Society for Organ Transplantation. 2011;24:461–468. doi:10.1111/j.1432-2277.2011.01228.x.

19. Roos N, Poulalhon N, Farge D, et al. In vitro evidence for a direct antifibrotic role of the immunosuppressive drug mycophenolate mofetil. J Pharmacol Exp Ther. 2007;321(2):583-589.

20. Kurbat MN, Kravсhuk RI, Ostrovskaya OB. [Experimental-morphological estimation of mycophenolate mofetil hepatotoxyciti]. Journal of GrGMU. 2017;15(5):510-514. Russian.

21. Dara L, Ji C, and Kaplowitz N. The contribution of er stress to liver diseases. Hepatology. 2011; 53(5): 1752–1763. doi:  10.1002/hep.24279.

22. Fregno I, Molinari M. Endoplasmic reticulum turnover: ER-phagy and other flavors in selective and non-selective ER clearance. F1000Res. 2018. 13;7:454. doi: 10.12688/f1000research.13968.1.

23. Lee JS, Mendez R, Heng HH, et al. Pharmacological ER stress promotes hepatic lipogenesis and lipid droplet formation. Am J Transl Res. 2012;4(1):102-13. PMCID:PMC3276380.]

24. Zhang J, Morris MW, Dorsett-Martin WA, et al. Autophagy is involved in endoplasmic reticulum stress induced cell death of rat hepatocytes. J Surg Res. 2013 Aug; 183(2): 929–935. doi:  10.1016/j.jss.2013.02.043.

25. Szymański J, Janikiewicz J, Michalska B, et al. Interaction of Mitochondria with the Endoplasmic Reticulum and Plasma Membrane in Calcium Homeostasis, Lipid Trafficking and Mitochondrial Structure. Int J Mol Sci. 2017; 18(7): 1576. doi:  10.3390/ijms18071576.